Каждый может оказаться в ситуации, когда его имущество под угрозой. История одной женщины, оказавшейся на грани выселения вместе с детьми, подчеркивает, как иногда формализм судебных приставов может обходиться очень дорого.
Неожиданное выселение
Согласно информации, женщина стала жертвой некомпетентности сотрудников службы судебных приставов, которые без разбора решили распродать её единственное жильё из-за долгов. Сумма задолженности, включая кредиты и коммунальные платежи, составила около 320 тысяч рублей. Вместо того чтобы предложить альтернативные меры по взысканию долгов, приставы организовали аукцион и распродали её квартиру.
Стоит отметить, что квартира не находилась под залогом, что ставит под сомнение законность таких действий. По итогам продажи, женщина получила лишь 990 тысяч рублей – явно недостаточно для приобретения нового жилья, что ставит её и её детей в крайне трудное положение.
Судебная тяжба
В 2020 году новый владелец квартиры подал иск, требуя выселить женщину с детьми. Женщина ответила встречным иском, указывая на незаконность торгов и заниженную цену продажи квартиры. Рынок оценивал её жильё в 2,3 миллиона рублей, а фактическая продажная цена составила всего 1,6 миллиона рублей.
Суд первой инстанции признал, что приставы действовали неправомерно и вернул квартиру её прежней владелице. Однако служба судебных приставов не согласилась с решением и подала апелляцию, утверждая, что женщина сознательно избавилась от другого жилья, создав тем самым имущественный иммунитет.
Справедливость восстановлена
На уровне Верховного суда было установлено, что действительно на момент продажи квартира являлась единственным жильём для женщины и её детей. Суд пришёл к выводу, что действия приставов были незаконными. Верховный суд отменил предыдущие решения и обязал приставов вернуть деньги покупателю.
В итоге, при повторном рассмотрении дела, областной суд подтвердил, что квартира должна быть возвращена женщине, а приставы обязаны выплатить 1,6 миллиона рублей новому владельцу. После проверки прокуратуры нерадивый пристав был уволен, но уголовной ответственности избежал — были применены только дисциплинарные меры.
